Почему документ уникальный? Нам неизвестны случаи, когда сотрудники органов государственной безопасности СССР вели дневниковые записи, связанные со служебными обязанностями.

СКАЧАТЬ

Формат: PDF

Язык: русский

Размер: 1,6 МБ

Количество страниц: 129

Существует обширная мемуарная литература. Широко известны, например, воспоминания П.А. Судоплатова, генерал-лейтенанта МВД СССР. Но они были написаны им спустя 40 лет после завершения карьеры в органах государственной безопасности. Здесь же мы имеем дело с документом, который, в основном, был написан во время проведения контрразведывательной спецоперации на территории Польши.

Структура Документа

Условно документ можно разделить на 2 части: две трети — дневниковые записи о т.н. «провокации Зенона» и вторая часть документа — рассказ о «заброшенных людях».

В чем историческая ценность Документа?

Дискуссии о роли и характере действий ОУН-УПА, МГБ, КГБ СССР, спецслужб Польши зачастую носят антинаучный, пропагандистский и чрезвычайно эмоциональный характер. Мы полагаем, что Документ позволит на некоторые вопросы дать взвешенные ответы, основанные на фактах.

С какой целью документ был создан — неизвестно. Бутенко Б.П. бережно хранил документ, в течение жизни внося в него различные дополнения и коррективы. В дневнике есть масса исправлений одним почерком, но разными чернилами и карандашом. По некоторым запискам видно, как с годами менялся почерк Бутенко Б.П.

Б.П. Бутенко был участником многих интересных событий, имел насыщенную биографию. Почему именно дело Зенона-Лапинского стало предметом его записок? Скорее всего, это навсегда останется загадкой.

Документ полностью написан почерком одного человека — почерком Бутенко Б.П.

Документ хранится в семье Бутенко Б.П. и никогда не публиковался ранее.

Стилистика Документа

Стилистически документ представляет собой дневниковые записи служебного характера. Это сухой документ, написанный лаконично, с большим вниманием к деталям.

Документ и Судьбы

В Документе упоминается много реальных людей, в основном, из украинского националистического подполья, живших в послевоенные годы на территории Польши, Германии и Западной Украины. Несмотря на большую исследовательскую работу, проведенную за последние десятилетия, судьбы некоторых украинских подпольщиков остаются неизвестными. Возможно, документ позволит пролить свет на судьбы некоторых из них.

Например, в записи от 23 мая (23.V) 1952г. говорится о группе курьеров, отправленных из Мюнхена (ЗЧ (заграничных частей) ОУН) к Зенону (Леону Лапинскому), завербованному польской службой безопасности, в Польшу. Группа была перехвачена балтийском побережье в районе польского города Лэба (Łeba). Трое нелегалов были убиты: «Вильховой» — Антиний Юхым (Antoni Juchym), в Документе — Юзеф Горский, радист «Лед» — Стефан Кшик и разведчик «Герасим» — Петр Мельник), а один взят живым. Имя пленного — Грынькив Илья Павлович, 1926 г.р., уроженец села Ковалевка, Бучачского района Тернопольской обл. Во время войны Илья Грынькив оказался в Германии и впоследствии был завербован британской разведкой. В низу страницы сделана приписка, другими чернилами и, очевидно, несколько позже, чем основная запись: «3.VII Павел (кодовое имя Ильи Грынкива) этапир. в МГБ СССР. По пригов. Вт расстр. в дек 1952г.»

До сих пор судьба Ильи Грынькива была неизвестна.

Документ и агентура спецслужб

Спецслужбы всего мира бережно хранят свои секреты и особенно самый важный секрет — настоящие имена агентов. И сегодня ведутся споры, кто из украинских подпольщиков был завербован чекистами. Нет сомнений, что украинское подполье было буквально нашпиговано такими агентами. Но кто были эти люди? Очевидно, Документ, хотя бы частично, позволит ответить и на этот вопрос.

На стр. 13-20 Документа приводится подробный поименный список лидеров Закерзонского края ОУН-УПА, (см. ниже) от краевого главаря Ярослава Старука до референтов по хозяйству т.н. районов. Каждая фамилия сопровождается одним из трех знаков: «†» (крест), «ʘ» и «W». «†» (крест) — обозначает «убит» или «умер». По поводу других знаков могут быть сомнения, но, скорее всего, круг с точкой внутри обозначает «объект для разработки», а «W» — нем. «werben», «завербован».

Можно ли быть уверенными, что в Документе раскрыты настоящие имена агентов? Можно ли утверждать, что Документ — это не подстава?

Да, можно быть уверенными, что в Документе раскрыты настоящие имена агентов. Например, в Документе есть такая запись:

«В янв. на адрес Славко (заключено в прямоугольник) пост. ответ Аскольда продержаться до весны и остерегаться Мирославы – агента МОБ (расшифровала бежавшая со Смирным Бужа. (подчеркн. карандашом, выделено на полях вертикальной чертой карандашом)».

Как понять эту запись?

Знак прямоугольник обозначает «завербован».

Славко — Станислав Бачинский, связной подпольщиков в Щецине, завербованный МБП Польши.

Аскольд — Богдан Пидгайный, руководитель референтуры ЗЧ ОУН.

Смирной — Михайло Федак «Смирный», в дневнике фигурирует как референт СБ надрайона Верховина, по другим данным — лидер (prowodnik) надрайона. (Должности в иерархии ОУН). В 1949г. бежал в Германию.

Бужа — Мария Шкирпан, арестована в апреле 1948г., подписала протокол о сотрудничестве с польскими органами безопасности. Осенью 1949г. бежала в Германию, где расконспирировалась. Умерла в 2004г., в Рочестере, Нью-Йорк.

Мирослава -Мария Цьок, она же Мария Козловская, она же агент «Скала». Арестована в марте 1948г., также подписала протокол о сотрудничестве и затем 10 лет, несмотря на то, что была расконспирирована Марией Шкирпан, действовала как агент польской службы безопасности. В 1959г. ей было позволено эмигрировать в Канаду, но при условии, что она будет переписываться с МБП и «подавать рапорты» о «моральном состоянии диаспоры». Однако через год пребывания в Канаде Мирослава прекратила переписку с МБП. СБ (служба безопасности) ОУН вынесла Мирославе смертный приговор. Можно только представить себе состояние этой женщины, которая всю жизнь опасалась как СБ ОУН, так и МБП, которое не переставая искало контактов с ней. Семья также ничего не знала о двойной жизни Мирославы. Мария Цьок скончалась в Торонто в 1999г.

(Мы благодарны Олене Петренко за эти сведения, которая она любезно сообщила в частной переписке. Подробно о судьбе Марии Шкирпан и Марии Цьок можно прочесть: Олена Петренко. Інструменталізація страху. Використання радянськими та польськими органами безпеки жінок-агентів у боротьбі проти українського націоналістичного підпілля).

Таким образом, мы можем сделать вывод, что в документе раскрыты настоящие имена агентов советских и польских спецслужб. Причем они раскрыты как через прямое указание («агент МОБ»), так и с использованием специальных знаков (фамилия, заключенная в прямоугольник, знак «W»). Эти сведения верифицируются другими источниками.